терпимость сломана, и знаки словно подавлены таймером - там тайны были настоящими.
спятивших спящих глаз касаются пальцы, линии льдом по ранам от пыток, кувшин холодной воды, избыток слёз..
тихих всхлипов, руками закрыты глаза, дабы не видел, но он не увидит уже ланит её, покрытых солью.
в пыли полосы боли.
стальными прутьями из тела выбриты под ноль..
дыхание остановлено, роба раскрашена кровью сухой, плотью.
роль исполнена - свободен, быть может, теперь срок годности дошёл до предела, и тело стало пустым.
меркнут опавшие крылья деревьев..
тело - это лишь оболочка для анализа происходящего;
слишком слабыми стали
объятия дали.. относим, и далее
свободен, как воздух, стирая между временным грани,
после того как поймаешь [смысл себя].
изумрудные капли памяти, как яд, капают вспять.
найти, исправить то, что было неправильным, дабы хотя бы на час-два или более продержать дыхание в оболочке, внутри грани которой душа...
часть кричит о боли, часть с помутнённой слабостью.
в участках радости - провалы, и снадобье лекаря не способно вернуть в лоно здравого разума.
разве она не достойна была быть рядом с ним?
теперь только тело - а это как куклами делать движения медленными, бесполезными сценами, нежность внешности режет сухостью рук, мелонин по самые корни покинул прутья седовласости, глаз белые сферы покинувший взгляд опустошает пространство - точно так, словно питание истоптало себя последним дыханием, бледное тело теперь пожалуй дышит так часто и правильно...
тело - это лишь оболочка для анализа происходящего;
слишком слабыми стали
объятия дали.. относим, и далее
свободен, как воздух, стирая между временным грани,
после того как поймаешь смысл себя.